* * *
Похоже, осень возвратилась,
Последний снег прибрал туман.
И ночь на землю опустилась,
Как та египетская тьма.

Мир полунощный затаился,
Во мраке чая белый свет.
Стоит ветряк, отлопотился:
В моём Ветрове ветра нет.

И это первый месяц года?
И это первое число?
Погода – зеркало народа:
И по делам, и поделом.
7 января 1995. Скит Ветрово

* * *
Когда часы пробьют двенадцать,
Напоминая о былом,
Не торопитесь подвизаться
За шумным праздничным столом.

Не призываю к воздержанью:
Глухим призванья ни к чему.
Иная жизнь, иное званье, –
Дай, Боже, выплыть самому.

Но призадумайтесь, кто слышит
(Всё не убудет коньяку), –
И мальчик радуется лыжам,
Не зная, что свернёт башку.

Но что слова? Гремит гитара,
И кто-то пляшет от души.
А новый год – брательник старым,
Давай, губерния, пляши!

А в пляске той – ан показалось? –
Весёлости – на медный грош.
Что ж, хоронясь за разудалость,
Об пол ногой с тоскою бьёшь?

Угомонитесь, в самом деле!
Гулянье катится к утру.
Ах, это бурное веселье,
Как говорится, не к добру.

Затихнут гульбища мирские,
Когда последнее допьют...
И если праздники такие,
То что же будни? Бедный люд!
1 января 1995. Скит Ветрово

* * *
Видать, до гробового вздоха
Душой на перепутье стыть.
Мне хорошо, когда мне плохо,
Кого винить?

О, переменчивость природы –
То этот дождь, то этот снег.
Что клеветать на непогоду?
Она – во мне.

Не сам ли сеял у дороги?
Что ж от кручины издыхать?
Чего глазеть на злак убогий?
Готовься жать.

О, непролазное беспутье,
О, двоедушное нутро!
А роковое перепутье –
Как мир старо.
2 января 1995. Скит Ветрово

* * *
Да будет всё по Милости Господней!
Что сотворим в теперешнем году?
Ещё одно движенье к преисподней?
Иль покаяньем отвратим беду?

Грядущее отнюдь не осчастливит...
Кто ищет счастье в золотом тельце,
Наверняка последнее отымет –
Не нынче, так когда-нибудь, в конце.

Что впереди? Смятение, разруха?
Иль Божий гнев обыдет стороной?
Но вижу я – и ужасаюсь духом:
Несётся Бледный Всадник надо мной.

Который Ангел протрубил вселенней?
Какая Чаша пролилась на нас?
Ослепшее земное поколенье,
Не в этом ли году прииде час?

Всё может быть! Жнивьё давно готово.
Но верного – ничем не одолеть!
Кто разлучит ны от любви Христовой?
Ни теснота, ни нагота, ни смерть.
2 января 1995. Скит Ветрово

* * *
Село Рябчевск! Отечество без звона!
Что помнится за столько лет и вёрст?
Дым самосада, запах самогона
И небеса в больших лампадах звезд.

О небеса! Отверстые, без края.
Вы были так прозрачны и близки.
И я стоял, молитвенно взирая
На чистые, живые светляки.

Я усмотрел отверженную Вечность,
В заветной выси – Высшее постиг,
Благословляя огненную Млечность
Неезжего туманного Пути.

И как бы там гармонь ни зазывала,
Напоминая сердцу о земном,
Моя душа Небесному внимала,
Блаженствуя в звучании ином.
1 января 1995. Скит Ветрово

* * *
Исполнился мой дом нечистоты и мрака.
Хозяин занемог, и ночь зело темна.
Не потому ль вчера так безутешно плакал
Какой-то сирый птах у моего окна?

Ах, как он изводил тугою и томленьем!
Затронул, защемил раскаянной струной.
В чём горюшко твое? О чём твоё жаленье?
Что надо мной пропел, мой плакальщик ночной?

Я подошёл к окну. Дыханием горячим
Убрал причуды льда – узорную листву.
И вспомнил о Творце. Душа коснулась плача.
И тотчас замолчал нечаемый певун.
13 января 1995. Скит Ветрово

* * *
Изнемогая от потерь,
Взываю слезною мольбой.
Не верь мне, Господи, не верь,
Непостоянен голос мой.

Подобно лотовой жене
Пытаюсь кары избежать.
Спешу к желанной стороне,
Взирая, окаянный, вспять.

Прости меня, когда молясь,
В земных поклонах бью челом,
Перебираю чёток вязь,
И стыну соляным столпом.
5 августа 1995. Скит Ветрово

* * *
Земное воплощенье Чистоты,
Дыханье вод, божественный цветок,
О лилия! Благословенна ты:
Из всех цветов тебя возвысил Бог.

Невинность, непорочность, – всепокой,
Мой белый цвет, склоняюсь над тобой.
Ты беззащитна пред любой рукой,
Доверясь, как дитя, руке любой.

Я отплываю молча, не дыша,
Веслом волнуя зыбкие листы.
Хвала Творцу! Жива моя душа,
Пока ещё взыскует Чистоты.
31 июля 1995. Скит Ветрово

* * *
Горит свеча. Псалтырь на аналое.
Благословен молитвословья час!
Лобзай, душе, стояние ночное
Пред Образом Молящейся о нас.

О Чистый Цвет! Благоуханный Крине!
Земле Надежда, Небесам Хвала.
Сладчайшая Святейшая Святыня,
Не отступи, изгладь мои дела.

Потоком льётся лунное свеченье,
Мир полуночный покаянно тих.
Твержу без слов, забыв о псалмопенье:
«Прости, прости, мне не к кому идти».

О Милосердный! В келии безлюдной
Ты дал блаженство мне, не за труды:
Молчать и плакать пред Иконой Чудной,
Благоговеть до утренней звезды.
6 августа 1995. Скит Ветрово

* * *
Земную твердь луна оголубила,
Голубизной природу напоив
И мой забытый край не позабыла,
Исходит светом возле лип и нив.

Подлунный мир сорастворился с вышним.
Куда ни глянь – покой и благодать.
Таинственная ночь. Слова излишни:
Молчание ничем не передать.

Молчание всегда превыше слова,
И тайное – глубиннее, чем явь.
Внимай себе, коли душа готова –
– Приемли сокровенность бытия.

Безмолвие. Ни шороха, ни скрипа.
Торжественна мерцающая пыль.
Парит луна, раскинув крылья липы.
Парит душа, земное позабыв.
6 августа 1995. Скит Ветрово

* * *
Я пойду, где стоят корабли,
Поплыву просто так, в никуда.
От прекрасной, но чуждой земли,
По прекрасным и чуждым водам.
Под табачный угар и галдёж
Непонятно счастливых людей
Я начну выковыривать ложь
Неустроенной жизни моей.

Буду я отрешённо глядеть,
Всем ветрам подставляя лицо,
Ощущая в такой красоте
На глазах своих влажную соль.
Каюсь я, не всегда собирал,
Не желая, отнюдь, расточать.
И теперь запоздало познал:
Много пел я – пора б замолчать.

Я старался держать по прямой,
Невзирая на сложность пути.
И таранил подчас головой
То, что было б легко обойти.
И не знал, не хотел, не умел,
Как порою поладить с собой:
Иль солёным столпом каменел,
Или плакал кровавой слезой.

Я не ставил чины ни во грош,
Потому состоял в гордецах.
Высоко не летал, ну и что ж?
Но зато не ходил в подлецах.
И когда на всемирном торгу
Кто трухой, кто душой торговал,
Слава Богу, я не был в долгу:
Никого не купил, не продал.

Замерзая, пытался согреть
Теплотою озябшей души.
И готов был за всех умереть,
Не умея для каждого жить.
Я пресытился раем земным,
Надышался красотами всласть.
И душа исстрадалась одним:
В этом рае так просто пропасть.

Ах, какая луна поднялась
Развевать непроглядную темь.
И звезда, одиноко искрясь,
Говорит об иной Красоте.
Как давно, как давно я мечтал
Кроме звёзд ни на что не взирать...
Я своё на земле отжелал,
Мне теперь бы своё отстрадать.
1-2-21 ноября 1995. Патмос-Афины-Ветрово

* * *
Луна. Мороз. И никого вокруг.
Блаженная пора уединенья.
Благословляю воздеянье рук
В молитвенном полночном обновленье.

Мне больше не осталось ничего.
Но эта малость – зримая подмога:
Быть одному. Размолвиться с молвой,
И понимать, что не отринут Богом.

Потрескиванье слабое свечи,
Лампады голубое угасанье.
Я постою, я помолчу в ночи,
Благодаря за светлое молчанье.

В моём окне, в единственном окне
Вовсю искрит студёное цветенье.
Как мало нужно и тебе, и мне:
Молчать пред Богом, опустив прошенья.

О чём просить? О чём ещё жалеть?
Что умножать безумные глаголы?
...Несёт упокоение земле
Дрожащая лампада за Престолом.
30 декабря 1995. Скит Ветрово

* * *