Преодоление земного притяжения.
Протоиерей Николай Агафонов.

Нательный крестик

 - Раздевайтесь, - сухо бросил врач, не отрываясь от заполне­ния формуляра.

Иван Терентьев быстро скинул брюки и стал через голову стягивать футболку. Но тут он вспомнил о нательном крестике, который ему подарила бабушка. «То, что ты идешь служить в армию - хорошо, - говорила она, надевая на него простой алю­миниевый крестик на металлической цепочке, - быть защитни­ком Родины - это Богу угодно. Крестик тебя спасет и сохранит от всего дурного». Иван не возражал, а даже втайне был рад бабушкиной заботе. В то, что крестик его защитит от чего-то плохого, он тоже поверил, хотя верующим себя не больно-то считал. «Это только для неграмотных старушек, - думал он, - а современному человеку вера ни к чему». Теперь, вспомнив о крестике, испугался, что врач увидит и будет над ним смеяться как над отсталым и невежественным человеком. Иван решил крестик снять. Отвернувшись от врача, постарался быстро и не­заметно снять крест вместе с майкой. Но получилось как-то не­ловко, цепочка оборвалась и крест упал на пол. Иван нагнулся, чтобы поднять крестик, но на полу лежала только цепочка, а крестик куда-то исчез. Он стал искать рядом, но креста нигде не было, он как будто провалился сквозь пол. Врач, заметив, что призывник ползает на полу, спросил:

- Что Вы там потеряли, молодой человек?

Ивана пронзила мысль, что это не он потерял крест, а крест сам его покинул, после того как Иван постеснялся креста. От этой мысли все похолодело внутри. На вопрос врача он и не по­думал лукавить, а прямо и сказал:

- Я крестик нательный потерял.

- Нечего на себе всякую ерунду носить, - сердито буркнул врач, - подходите ко мне, некогда мне с Вами тут в бирюльки играть.

Уже в воинской части, вспоминая этот случай и досадуя на свое малодушие, Иван твердо решил раздобыть себе крестик и ни под каким видом не расставаться с ним. После карантина с его каждодневными строевыми занятиями и зубрежкой устава, их распределили по воинским подразделениям. Иван попал в роту автомобилистов, его посадили шоферить на трехосный «Урал». В гаражной мастерской Иван решил смастерить себе нательный крестик из медной пластины. Вырезав крестик, он старательно обработал его натфилем. Когда почистил его наж-дачкой и отполировал, крест засиял, как золотой. Вдоволь на­любовавшись своим произведением, Иван раздобыл шелковый шнурок и надел крест.

Но уже при первом посещении армейской бани командир отделения младший сержант Нечипоренко, заметив крестик, закричал:

- Рядовой Терентьев, почему у вас на груди висят какие-то неуставные знаки отличия, немедленно снять!

- Это мое личное дело, товарищ младший сержант, хочу - ношу, хочу - не ношу, - возразил Иван.

- Не понял. Ты что это, солобон, совсем оборзел? - он протя­нул руку, чтобы сорвать крестик.

Иван, отстраняясь от Нечипоренко, наткнулся на проходив­шего мимо ефрейтора Садыкова. Тот щелкнул его по стриже­ной голове:

- Куда прешь, салага?

- Прости, земляк, я не хотел, - извинился Иван.

- Ну-ка влепи ему, сержант, пару нарядов вне очереди, что­бы он «дедов» аж за километр чуял.

- Ты представляешь, Ренат, - обрадовался Нечипоренко не­ожиданной подмоге, - этот солобон обнаглел дальше некуда. Я ему говорю: «Сними крестик», - а он еще возражать мне пы­тается.

- Что за крестик, покажи, - заинтересовался Ренат.

Иван зажал крестик в кулаке, готовый лучше расстаться с жизнью, чем с крестом.

- Да ты не бойся, салага, - успокоил Ивана Садыков, - я только взгляну.

Иван нехотя разжал кулак, и Ренат стал разглядывать кре­стик, поворачивая его во все стороны.

- Золото, что ли? - наконец спросил он.

- Нет, он из меди, я сам его сделал, - не без гордости при­знался Иван.

- А ты молоток, салага, мастер. Ладно, носи, разрешаю.

- Ты что, Ренат, не положено, - всполошился Нечипоренко. - Ты же мусульманин, тебе зачем это надо?

- Молчи, «черпак», полгода назад мне портянки стирал, а те­перь «деду» будешь указывать, что положено, а что не положе­но. Может быть, мне, татарину, это действительно не положе­но, а вот твоим предкам на том свете, наверное, стыдно за тебя, урода, и чтобы больше не приставал к парню.

Нечипоренко сплюнул зло и отошел, ругаясь вполголоса.

- Спасибо тебе, Ренат, - сказал повеселевший Иван.

- Меня тебе не за что благодарить, через три месяца я дем­бельнусь, вот тогда тебе твой крест тяжело будет носить, ох как тяжело. Но, как говорится, - подмигнул он Ивану, - Бог терпел и нам велел.

Самара, август 2003 г.

На главную страницу